Ночная рыбалка

Мы столкнулись нос к носу на центральном городском рынке. Ну, а где еще могут встретиться ранним субботним днем три взрослых и обремененных семьями мужика?

Стали кружком, поделились свежими новостями, пока разговор не коснулся темы рыбалки.

- Эх! А хорошо бы ночку у реки провести! – мечтательно протянул Тарасик, почесывая пальцами отполированную бритвой щеку:

– Помните, как мы на Псле, а?

- Так! - тут же отозвался Володя, и его лицо озарилось неприкрытой радостью:

- Як же гарно було!

- А давайте сегодня ночью посидим на Ворскле! – с энтузиазмом подхватил я:

- Завтра ж воскресенье! Выходной! Днем выспимся, если что!

На минуту неожиданно возникшая идея заставила каждого на несколько секунд нырнуть внутрь собственного сознания, чтобы прикинуть потенциальные шансы на успех данного мероприятия, и уже через пару минут мы с пылом обсуждали возможные варианты реализации намеченного действа. Благо дело, речка – вот она совсем рядом, от Тарасика вообще три минуты ходу.

Но, данное мероприятие еще требовало согласования с нашими прекрасными «половинками», поэтому мы постановили так: по результату переговоров с женами созваниваемся ближе к вечеру и уже по телефону обсуждаем все детали. Тарасик клятвенно пообещал накопать красненьких червей, я дал слово приготовить прикормку, а Володя обязался взять на себя пиво, на том и разошлись…

Поздно вечером, уже «по темному» мы собрались с рыболовными баулами у Тараса во дворе и он «огородами» повел нас к реке. Стараемся идти тихо, общаемся шепотом. Через огромную дыру, пробитую в цельном бетонном заборе, пробираемся к берегу. Обосновываемся. На противоположной стороне сиротливо мерцает одинокими огнями опустевший городской пляж. Водная гладь отражает приглушенные голоса одиноких купальщиков, их немного.

В темноту закинули донки, повесили колокольчики. Глубина в этом месте - будь здоров, лески ушли в воду почти вертикально. Тарасик заворожил у костра, пытаясь разжечь заблаговременно заготовленные дрова, и вскоре отблески огня причудливо заплясали оранжевыми отблесками на лицах моих приятелей.

Река мертвая, ни всплеска, ни вздоха. Пляж опустел. Колокольчики на спиннингах замерли в гробовом молчании. Тихо. Безветренно. Полнотелая луна придает береговым очертаниям особую очаровательность, а свежее пиво наполняет внутренность приятной прохладой…

Долго мы так сидели, беседуя вполголоса, пока Володя не задремал.

Стараясь не спугнуть тишину, мы с Тарасиком поменяли наживку на донках. Черви на крючках невредимые, никто даже не притронулся.

Закинули спиннинги в глухую ночь и, кроясь от ночной прохлады, охватившей берег, подобрались ближе к костру…

И тут, Вовка вдруг как вскочит на ноги, да сердито так, как закричит на нас с Тарасиком:

- Вы чого сыдыте? Вы що, не бачыте що там робыться?

Мы опешили, вытаращив глаза:

- А що робыться? Чого такого мы не бачымо?

А Вовка недовольно фыркнув и отчаянно махнув на нас рукой, нетвердым шагом направился в сторону спиннингов и, нависнув коршуном над колокольчиками, продолжил кричать:

- Вы що, не бачыте що тут робыться?

У нас с Тарасиком челюсти отвисли, глаза на лбу. Мы никак не сообразим, что происходит, только переглядываемся друг с другом с недоумением, да плечами пожимаем.

Пауза тянулась минуты две, три.

Должен сказать, что ссутуленная фигура Володи в лунном отблеске смотрелась просто шикарно. Руки согнуты в локтях и заведены за спину, пальцы растопырены, все тело как будто приготовилось к прыжку в бездну, а взгляд намертво прикован к колокольчикам. А те ни гугу, висят себе безжизненно, не шелохнутся!

И тут Володя начал медленно приходить в сознание и глянув на нас, изрек:

- Я не пойняв! Шо це?

Мы молчим, мало ли что у человека на уме, поведение неадекватное.

А он продолжает:

- Тю! Це все що? Це мени прыснылося?- И как бы оправдываясь, затараторил:

- Вы не уявляете, якый тилькы що тут був клёв! Тут страшнэ, що робылося! Спиннинги ламаються, шнури рвуться… усе дзвеныть, торохтыть, трясеться! А вы сыдыте, и ничого не робыте! Не може буты, що це все мени прыснылося!

- А-а-а! Ну, тут нас с Тарасиком и пробило на смех! Мы катаемся по земле, не в силах остановится, и рвем животы от смеха.

Вовка тоже стал нервно хихикать, и еще долго тишину глубокой ночи рвал на части наш неудержимый хохот.

- Сходили на рыбалку! Ой, я не могу!

- Благо дело, что никто не видит! - Мы еще долго давились от смеха, корчась в судорогах. 
А в это время, где-то у дна, огромные, мудрые рыбины, величаво пошевеливая плавниками, плавали в недоумении:

- Хорошо, что мы не стали пробовать их червяков… какие-то странные сегодня рыбаки!

Жерлица. Начало.

Оно, конечно, не пристало уважающему себя нахлыстовику (пусть даже начинающему) заниматься таким непотребным делом, как ставить «капканы» на рыбу, но, признаюсь, грешен.

Пару лет назад, на рыбалке, приметил я на разлогой молодой вербе, что росла неподалеку, ветку с симпатичной симметричной рогатинкой, разделявшей ветку на две равные части. В душе дрогнуло что-то из воспоминаний далекого детства и, не сдержавшись, я наклонил веточку и аккуратно срезал ее ножом. Зачем? Не знаю, жерлицу захотелось соорудить, так, на всякий пожарный случай.

- А что? Лодка есть, живец – не вопрос, река вот она рядом. На противоположной стороне ветвей нависающих над водой, хоть пуд пруди и обзор шикарный, как в 3D кинотеатре. Почему нет?

Срезанную рогатинку я аккуратно очистил от коры, подравнял выступающие края и оставил сушиться, а уже дома оборудовал жерлицу, прикрепив леску, груз и поводок с большим одинарным крючком. Решил опробовать «ловушку» на первой же рыбалке.

Должен признаться, что работало данное устройство крайне неэффективно: ночью живца исправно сбивала какая-то хитрая бестия, а днем мне удалось поймать на это приспособление лишь окунька грамм на двести и все.

Вот, и на этот раз, собираясь с друзьями на рыбалку и перебирая снасти, я наткнулся на «рогатку» и, перезваниваясь с Алексеем, задал ему провокационный вопрос:

- Лешка, жерлицу брать? – хотя Лешкин ответ я знал заранее, - Конечно брать…

Бойкий живец пляшет в пластиковом ведерке по кругу, как лошадка на арене цирка. Я на веслах. Лешка с силой отталкивает одноместное суденышко и с размаху так сигает в лодку, что и я, и мелкая красноперка в ведре ойкаем от испуга, пытаясь удержать равновесие…

Место на вид козырное. Внизу хорошо просматривается «зацепистое» бревно, а сразу под ним намытый течением гребень из камней и ракушек, медленно уходящий в глубину.

Даже на слабом течении Псла ставить жерлицу удобнее вдвоем: я подруливаю, а Лешка привязывает жерлицу к торчащей над водой коряге, и вскоре, окунув в воду перепуганного живца, насаженного «за ноздрю», мы отгребаем в сторону берега…

Поклевка! Намертво привязанная к разлогим веткам рогатка, исполняя акробатические этюды, постепенно стравливает кольцами туго натянутую толстую леску. Лешка отвлекся на разговор по мобильному телефону, поэтому я, чтобы не терять драгоценного времени, что есть духу, мчусь к лодке и, вскочив в нее, мощно налегаю на весла…

Хороший окунь ходит кругами, то натягивая, то ослабляя поводок. Красавец!

И тут меня «клинит».

Все приобретенные за пятьдесят с лишним лет рыболовного стажа навыки, куда-то улетучиваются. Забыв про подсак я, держа одной рукой леску, другой просто загребаю рыбу снизу под брюхо и закидываю в лодку, а затем, накрываю окуня подсаком у себя за спиной, чтобы с чувством победителя гордо устремиться к берегу.

- «Тын-тын-ты-ры-рын»! Будет смачная уха!

Только отплыл, а тут и Лешка, прекратив разговор по сотовому, кричит:

- Что там Саня?

- Сейчас покажу! – расплываюсь в улыбке, а самого так и распирает от удовольствия, окунь то знатный, то, что надо! Оборачиваюсь, а рыбы в лодке нет! Пусто! Ушел трофей! Катастрофа…

Я недоуменно начинаю мямлить о том, что вот, был хороший окунь и, похоже, вырвался и, перепрыгнув через борт... ушел.

- Как ушел? – изумленно спрашивает Лешка.

И тут меня вообще заклинило:

- Ушел вместе с жерлицей!

Алексей клепает глазами и, указывая рукой на противоположный берег кричит:

- Так жерлица на месте!

Бог ты мой, только тут до меня дошло, что я ж рыбу забыл отцепить! Просто закинул бедного окуня вместе с крючком в лодку и поплыл с ним на радостях, забыв про все. Ясно дело, что леска, на жерлице натянувшись на всю длину, потянула за собой рыбу, и моя добыча благополучно булькнув в воду, продолжила танец вокруг привязанной к коряге рогатки.

Оглядываюсь, жерлица на месте, рыба на месте, только мои мозги непонятно где…

Возвращаюсь, аккуратно отцепляю окуня, надежно накрываю его подсаком и с повинной головой отправляюсь к берегу. Стыдоба, да и только. Позор! Правду говорят, что и на старуху бывает проруха.

Утешением мне стала душистая, наперченная до жжения наваристая уха и холодная бутылочка запотевшего пива!

А рыбка? М-м-м… Пальчики облизал.

Невезучая рыбалка

Наша компания из шести человек, беззаботно оставив за спиной более восьмидесяти километров разбитых в клочья дорог, на двух автомобилях благополучно добралась до места у первозданной и чистой речушки с незатейливым названием Орель. Чистая она потому, что по удачному стечению обстоятельств минует на своем пути все крупные населенные пункты, а первозданная, поскольку ей каким-то чудом удалось избежать заточения в уродливые регулируемые плотины из неприглядного серого бетона.

По приезду народ спешно покинул транспортные средства и высыпал на лужайку, чтобы размять затекшие члены, и пока все заняты делом, разгружая снасти и баулы с пожитками, я познакомлю вас со своими друзьями.

Андрей – самый большой человек (в прямом и переносном смысле этого слова) в этот раз взял на рыбалку свою жену Юлю. Андрюшка служит управляющим крупного предприятия, поэтому имеет солидный и важный вид. По всей видимости, такой солидный облик помогает ему лучше управляться с людьми, но с нами он по-приятельски добр и приветлив.

Юлия педиатр. Посмотришь на нее и сразу ясно - перед вами симпатичный детский доктор, который, к тому же, очень любит природу и мужа.

Далее Игорек – самый молодой член нашей команды. Худосочный и жилистый. Игорь только начал постигать тайны рыболовной науки, но решил делать это по всем правилам, поэтому, прежде, чем приступать непосредственно к процессу рыбалки, он основательно проштудировал объемную гору специальной литературы по теме, чем заслужил негласное прозвище «теоретик». Кумир и непревзойденный авторитет у него один – это Леонид Павлович Сабанеев. Точка.

Еще один участник мероприятия Виталька - единственный очкарик в нашей команде. Мы с Андреем уже довольно продолжительное время пытаемся вырастить из него истинного рыболова и должен сказать, что ученик он весьма прилежный и подающий большие надежды.

Следующий участник нашей экспедиции - Алексей. Лешка мой сродник и рыбак со стажем. К нашей общей радости он смог отложив работу в автомастерской примкнуть к нашей компании, предоставив, таким образом, дополнительные пассажирские места в своем «жигуленке». Это пришлось очень кстати, потому, как вещей и людей оказалось «через край», и все желающие в Андрюшкин автомобиль не помещались.

И, наконец, последний участник данного действа – ваш покорный слуга, взявший на себя труд описать одну из самых злополучных рыбалок в моей жизни, что я с удовольствием и делаю.

Итак, мы имеем отличную компанию, прекрасную погоду, волшебную реку, фантастическую природу и целых два выходных дня впереди, то есть все, что необходимо для чудного отдыха и рыбалки на свежем воздухе.

Увы, никто из нас на тот момент не мог предположить, что звезды уже выстроили на сфере небосклона недобрую комбинацию, коварно вознамерившись испортить нам торжество. Но обо всем по порядку.

На сердце рана у меня…

(Слова из песни)

В нашей компании так заведено, что первое дело, за которое мы все дружно беремся сразу по приезду - это уборка территории под обустройство лагеря. Иногда работы немного, что означает, что здесь была стоянка культурных и благовоспитанных людей, но, увы, чаще всего приходится наблюдать и прибирать ворохи мусора, оставленные заезжими «свиными тушками».

Второе важное дело, за которое сразу по приезду берется, как правило, мужская часть нашего коллектива - это заготовка дров. Оно и правильно, ночью с фонарем  по зарослям ходить несподручно, а так каждый по паре сучков приволочит, смотришь, на первые сутки запаса дровишек для костра и хватит.

Виталька первым выудил из рюкзака огромное ржавое мачете, деловито  надавил указательным пальцем в переносицу и, поправив очки, исчез в зарослях. Эх, если бы тогда уже знать, чем закончится его бесславный поход, мы бы с самого начала связали ему руки и ноги, и не дай Боже никаких режущих и колющих предметов в радиусе трех метров. Но случилось то, что случилось…

Только я собрался идти за хворостом, как Виталик вернулся без дров, неловко перехватив правой рукой левое запястье. То, что с ним что-то неладно, первой, как, в общем-то, и положено доктору, заметила Юля.

- Виталик, что с рукой? – спросила она озабоченно, так, как умеют спрашивать только медицинские работники, чем сразу привлекла внимание окружающих.

- А-а…, за дровами ходил – конфузливо пролепетал Виталька, скривив бесцветные губы. -  А нож с ветки сорвался… и прям по руке!

Каждому тут же захотелось лично оценить степень ранения приятеля, и со всех сторон к Витальке потянулся любопытствующий народ. Подобрался ближе к потерпевшему и я.

- А ну показывай рану! – строго приказал детский врач тоном, не терпящим возражений, для важности нахмурив бровки на симпатичном личике.

Виталик послушно протянул руку, и стал неохотно разжимать побелевшие от напряжения костяшки пальцев. Он медленно отпустил запястье, обнажив место удара и тут же из-под его правой руки, как из водяного пистолета высоко вверх выстрелила тонкая ярко - красная струйка, потом еще одна и еще… Шок. Неожиданно могучий Андрей, закатав свои ясные очи к небу так, что зрачки улетели вверх, обнажив мелко дрожащие белки глаз, делает несколько нетвердых шагов назад, и широко взмахнув руками, со всего размаху грохается широкой спиной на капот Лешкиной «копейки».

Юля, перепугавшись, стремглав бросается к мужу. Нас всех, как кто тяжелой дубиной пришиб:

- Что делать? Куда бежать? Кого спасать?

Игорек, побледнев и изменившись в лице, быстро ретировался. Отвернулся и отошел в сторону Лешка, не так давно переживший серьезную автомобильную аварию, в которой потерял друга. Андрюшка в нокауте, я в трансе, наверное, потому сорвал с себя рубаху и крепкими тугими оборотами накрутил Витальке на руку, пережав, таким образом, место удара.

Юля, хоть и детский доктор, но в отличие от всех присутствующих стала действовать быстро и профессионально. Ее жесткие окрики и приказной тон привели всех в чувство. Перед нашим взором, как из-под земли выросли сразу две автоаптечки и уже всего через пару минут у Витальки на предплечье закрасовался морковного цвета резиновый жгут, сильно перетянувший руку чуть выше бицепса.

Всем было понятно, что ранение серьезное и необходимо срочным образом доставить пострадавшего в больницу, и чем скорее, тем лучше. Юля вручила мне квадратный листочек, на котором начеркала время установки жгута и предупредила, чтобы мы ни в коем случае не допускали, чтобы жгут сдавливал руку более двух часов.

Лешка по-быстрому развернул свой «жигуленок» и мы, аккуратно умостили Витальку на заднем сиденье автомобиля. Я сел рядом. Получив благословение друзей и последние наставления доктора, мы помчались на поиски медучреждения.

До ближайшего населенного пункта километров десять, двенадцать. Лешка спешит, поэтому мы, сначала подпрыгиваем на подсохших глинистых ямах, затем мелко трясемся по грунтовой насыпи, то и дело резко притормаживая перед глубокими колдобинами, далее барабаним колесами по каменным булыжникам с редкими вкраплениями асфальта, пока, наконец, не выскакиваем на большак, сплошь усыпанный дырами. Витальке нехорошо. Он полусидит, придерживая правой рукой левое запястье, запрокинув голову назад и закрыв глаза. Сквозь накрученную на руку рубаху проступило темное ржавое пятно.

Через время перед нами выпростался грязно-серый прямоугольник с надписью «Ряське», и мы въехали на территорию обычного полуразвалившегося постсоветского колхоза имени какого-то большевика. От былого коммунистического лоска не осталось и следа, куда не глянь, всюду грязь, разруха и запустение.

Подъезжаем к колоритному местному жителю. Лицо подпухшее, сизые щеки небриты, одежда и глаза невзрачного сивушного цвета. Открываю дверцу, здороваюсь и спрашиваю:

- Дядько, а де у вас в сели медычный пункт?

Абориген, прищурившись, смотрит на меня несколько мгновений пытаясь, навести резкость, а потом, бросив это безнадежное дело, просто махнул согнутой в локте рукой перед собой:

- Туды!

«Туды» оказался небольшим одноэтажным кирпичным сарайчиком под шиферной крышей, в которую намертво врос зелено-серый мох. Нигде никаких опознавательных знаков. Сквозь редкий забор из полусгнивших заостренных вверху штакетин просматривается облезлый фасад здания. Небольшой навес прикрывает крыльцо. Слева и справа облупленные стены, на которых местами еще сохранились очертания огромных вылинявших синих тюльпанов, которые, когда-то давно по трафарету старательно вымалевал талантливый местный самородок. Вокруг никого.

Мы с Лешкой подхватили Витальку под руки, и сквозь разбитую калитку мимо бесхозного палисадника по дорожке тащим его к деревянным ступеням, ведущим внутрь здания. Леха дернул дверь не себя, и та недовольно скрипнув, впустила нас внутрь небольшого темного коридора без окон. В нос ударил резкий запах формалина и хлорки. Из полуоткрытой двери косо падает тусклый свет. Ни таблички, не вывески, но интуитивно мы чувствуем, что это медпункт, а значит, ура, помощь близка!

Вваливаемся втроем в просторную комнату с побеленными потолками. На стенах порядком выгоревшие обои в стиле семидесятых годов прошлого столетия. В углу, рядом с допотопным умывальником, приютилась облущенная печь. Слева и справа от металлической этажерки с медицинскими причиндалами висят плакаты на медицинскую тематику. Чисто. Убрано, пахнет лекарствами. Прямо напротив нас, за старомодным письменным столом, выпучив глазки, сидит дородная конопатая девчушка лет двадцати. На плечи небрежно накинут белый медицинский халат. Личико простенькое, свеженькое. Сзади волосы схвачены в хвостик, а прямо к глазам свисает темно-рыжая чёлка.

- Вы доктор?- спрашиваю.

- Ни, я сестра. А що ви хотилы?

- У нас тут раненый, нужна помощь! Вот! - и мы с Лешкой принялись аккуратно разматывать сорочку с Виталькиной руки, оголяя и показывая окровавленное запястье.

- Ножом перерубал!

И тут, нате вам! Смотрю, а зенки у барышни мутнеют, мутнеют, а потом по округлой орбите поплыли медленно вверх, оставляя вместо зрачков белые кругляшки. Не, ну, это уже, извините, ни в какие ворота! Медицинский работник, на которого мы возлагаем надежду на спасение друга, вместо того, чтобы взять на себя функцию МЧС, при виде ранки улетает в обморок!

Лешка, мгновенно переваливается через стол, хватает сестричку за рукав и кричит ей в лицо:

- Кто может помочь?

- Фельдшер! – тут же выдохнула перепуганная девчушка и, поклепав ресничками, медленно вернула томные глаза в исходное положение. Явно, что образ ее непосредственного «начальника» способствовал быстрому возвращению сознания.

- А где он? Где фельдшер?

- Не вин! Вона! Я зараз йии знайду!

Сестричка резко схватилась и, придерживая на груди халатик, резво засеменила к выходу, громко шаркая по полу резиновыми калошами, которые были ей явно не по размеру.

Мы усадили Витальку на стул и стали ждать. Через минут десять в дверь вихрем влетела запыхавшаяся сестра, а следом за ней ввалилась в комнату громогласная краснощекая тетка, лет пятидесяти в сером застиранном халате и запыленных резиновых сапогах. Что это была «та самая» фельдшер, и что она действительно поможет, сомнений не было.

Опытный медработник, быстро оценив ситуацию, командирским голосом приказала Витальке показать руку и после внимательного осмотра, авторитетно заявила:

- Я тут ничого не зроблю! Йидьте в район! А я там зараз всих попэрэджу.

С этими словами фельдшерица отправилась куда-то, чтобы позвонить в Машевскую районную больницу, а мы с Лешкой поволокли Витальку к машине.

До Машевки «пилить» километров сорок. Витальке плохо совсем. Он полулежит на заднем сидении бледный, а все тело колотит мелкая дрожь. Уже больше часа прошло, как жгут установили. Я держу друга за запястье, рука у него белая, как мел и холодная, как лед. На лбу испарина.

Всю дорогу, пока мчались до Машевки, Виталька нес несусветный бред. Мямлил про то, какие мы с Лешкой хорошие товарищи, что не бросили его умирать в лесу, что не щадя своих сил тащим его на себе и делаем все, чтобы спасти его грешную душу (в общем, бредил по полной программе). А Лешка, молодец, знай себе, жмет на газ, выдавливая из «жигуленка» все «соки», чтоб скорее. Так и доехали.

Кто бы мог подумать, что Машевская районная больница окажется современным четырехэтажным зданием из кирпича с приличным фасадом из облицовочного профиля ярко синего цвета. Вокруг ухоженные елочки, чисто, чинно, зелено, ну прямо больница будущего.

Леха разудало припарковал «Жигули» недалеко от входа, и мы поволокли Витальку в приемное отделение, где, спасибо фельдшерице, уже знали о нашем визите и были наготове.

В крошечном приемном отделении светло и чисто. Молодой прыщавый хирург внимательно осмотрел Виталькину руку, пока мы с Лешкой в ожидании вердикта, скромно сидели на видавшем виды коричневом дерматиновом топчане.

- Будемо шити! – подытожил хирург, закончив осмотр раны.

- Будемо жыти! – тут же сострил я, переиначив только что услышанное, чтобы таким образом поддержать Витальку, но тому сейчас явно не до шуток, да и хирург не особо оценил мой юмор. Он увел раненого за ширму и через несколько минут возвратился, чтобы передать мне окровавленную рубаху и исписанный мелкими закорючками листок бумаги.

Читаю: - Перекись водорода, два одноразовых шприца, раствор обезболивающего, вата, перевязочный материал…  и тут меня так током и прошибло!

- Да ведь это список необходимых для операции медикаментов! А деньги!? Где брать деньги?

Давай мы с Лешкой судорожно по карманам шастать, у кого что есть, но денег «наковыряли» не ахти. Пришлось прорываться к Витальке за ширму и, слава Богу, у него в кошельке нашлась пара достойных купюр.

Зажав в руках две разноцветные бумажки и с твердой убежденностью, что теперь все будет хорошо, я помчался на поиски аптеки.

Вы замечали, что все аптеки в больницах и поликлиниках занимают самые центровые и наиболее почетные места? Аптека в Машевке не стала исключением, и я ее сразу нашел.

Подбегаю к стойке с лекарствами, а за прилавком бабуленька сидит на фанерном стульчике, ну прям божий одуванчик: чистенькая, светленькая, ухоженная, ангел во плоти, а не старушка. Вручаю ей список необходимых медикаментов, а окровавленную рубашку, чтобы не мешала, только раз! и закинул себе на плечо.

И тут, бабка вдруг, как икнет! Да громко так! Я смотрю, а глазки у нее туманятся, туманятся и хлоп! Поползли наверх.

- Ну а я то, человек уже опытный, можно сказать натренированный! Только за сегодня три раза такое уже видел! Ну, думаю, нет! Стоять бабуля! И тыкая пальцем в пятна на рубахе, нарочито громко и уверенно говорю:

- Это краска! Крас-ка! Все в порядке бабуля! Все хорошо! Я маляр! Крашу! Белю! Рисую! Крас-ка-ми! Художник я! Ди-зай-нер! Понимаете? А это крас-ка!

Бабка, услышав новое для себя слово, тут же воскресла, живо заморгала глазками и зачем-то перекрестилась. Вскоре я получил на руки все необходимое…

Сидим мы с Лешкой на бетонном крылечке здания больницы и нервно покуриваем в ожидании, когда закончится операция. И тут я обратил внимание, что Леха босой. Голые, припавшие пылью пальцы ног торчат в разные стороны.

- А ты чего, разулся? – спрашиваю.

- Я не разувался. Я так и приехал.

Бог ты мой! Мы так спешили, что Лешка даже обуться не успел. Он так и впрыгнул в машину с голым торсом в спортивных шортах, а на «педальки» всю дорогу давил босыми пятками. Хорошо, что хоть гаишников на дороге не было…

Примерно минут через сорок на крыльцо больницы в окружении медперсонала к нам снизошел воскресший и сияющий Виталька. На лице довольная ухмылка, рука на запястье туго забинтована.

Мы горячо поблагодарили хирурга и сестричек за оказанную помощь и клятвенно пообещали впредь категорически не давать Витальке в руки ничего острого, режущего и колющего.

До лагеря мы добрались, когда уже почти стемнело. Друзья встретили нас радостно, засыпали  вопросами. На тело навалилась такая усталость, что было, честно, уже не до рыбалки. Слава Всевышнему, все осталось позади, и в душу тонкой струйкой медленно вливается безмятежность и благодать…

Поздний вечер плавно ложится на воду, зажигая звезды. Тихо. На противоположной стороне охра и кадмий стекают с неба прямо на верхушки деревьев. Зеркальная гладь воды совсем рядом. Чистая. Девственная.

Виталька воспрянул. Наложенные на запястье швы под туго забинтованной рукой почти не беспокоят. Теперь, глядя на его бравый вид, совсем не верилось, что всего три с половиной часа назад… Эх, хорошо, что все позади.

Однако у звезд на этот счет было собственное мнение... Они сегодня были явно не в духе.

Шёл парнишка по опушке,
Сам не знал куда.
На пути нашёл лягушку
Около пруда...

(Слова из песни)

Костер дышит огнем, как живой. Пора ужинать. Наш дорогой друг Игорешка, предварительно вдохновленный славным произведением Антона Павловича Сабанеева, решил внести собственную лепту в разнообразие нашего меню, вознамерившись побаловать нас, чем бы вы думали? Свежей «сомятинкой»! Да! Да! Я не ошибся! Именно свежей сомятинкой!

Если вы, дорогие друзья, никогда не были на реке Орель, в районе, где в нее впадает ручей под названием Усть-Лыпянка, и не представляете себе размеры этого водоема, то я скажу вам так: сомы и Усть-Лыпянка, на мой взгляд - это понятия несовместимые.

Найти в данном районе подходящий омут или ямку, хотя бы метра четыре глубиной уже большая проблема. Но, охота пуще неволи и наш новоявленный рыболов (четко следуя рекомендациям Сабанеева), соорудил на острых коленках крепкую донную снасть, дерзко отправился на поиск одной из самых уловистых приманок для сома, а именно лягушки речной обыкновенной.

Мы, увы, не имели честь наблюдать весь процесс подготовки к этому таинству, поскольку были заняты  спасательными работами. Но, как оказалось еще с вечера Игорю никак не удавалось поймать нужную наживку. Лягушки как чувствовали недоброе, умолкали, прятались и никак не хотели поддаваться на его уловки.

Но упорство и настойчивость Игоря не знает границ! Он ушел в темноту и таки умудрился перехитрить одну из жаб. Я видел ее. Это был огромный речной монстр грязно - болотного цвета размером в половину локтя! И как он умудрился ее изловить? Я не знаю! Это чудо какое-то! Все-таки Сабанеев – это сила!

Как совсем стемнело, Игорек устроился на прибрежном пляже, буквально в нескольких метрах от костра, поэтому мы имели возможность воочию наблюдать непростой процесс ловли гигантских сомов. Ширина реки в этом месте метров семь, ну, от силы восемь, а глубина метра два с половиной, максимум три.

Сомы здесь, по уверению Игоря должны были бревнами лежать на животах с открытыми настежь ртами и ждать, пока он им прямо в пасть закинет зеленую аппетитную жабу!  Сомам просто некуда деваться. Снасть – бомба! Приманка – чудо!

Ну, да ладно! Дело хозяйское. Это хоть и стопроцентная афёра, но каждый из нас, рыбаков знает, что чудеса на рыбалке случаются всякие. Так ведь?

Мне было искренне жаль бедное страдающее земноводное, незавидная участь которого была, увы, предрешена, поэтому, когда Игорек обратился ко мне с просьбой, чтобы я помог насадить жабу на крючок, я, чисто из этических соображений отказался. Моему примеру последовали и все остальные друзья.

Озадаченный Игорь остался с жабой один на один. Он долго и настырно колдовал над ней, приноравливался, но, похоже, так и не смог нанизать ее на крючок. Вскоре, к великой лягушачьей радости у него «села» батарейка в фонарике. Казалось, ну вот, сама судьба проявила благосклонность к беззащитному животному, но, как я уже указывал выше, Игорёк не из тех, кто сдается при первой неудаче.

Он приволочил жабу прямо к костру и, скрючившись над огнем, чтоб лучше видеть, начал производить руками сложные манипуляции, пытаясь таки насадить приманку на огромный крюк. И тут, то ли от страха, то ли от безнадеги, то ли от продолжительных и мучительных пыток, но жаба взяла и «ссыкнула» тонкой направленной струйкой прямо Игорю в лицо.

- Глаза! А-а! Мои глаза! Я ничего не вижу! Я ничего не вижу! Глаза!

Мы испугано вскочили со своих мест и быстро потянули Игорька к реке. У воды, низко наклонив голову, стали по очереди черпать воду пригоршнями, стараясь смыть с глаз лягушечьи испражнения.

А Игорь орет, стонет, громко проклиная и жабу, и рыбалку, и своего легендарного кумира.

Хорошо, что все обошлось легким испугом, глаза особо не пострадали. Вскоре Игорек успокоился, и употребление блюд из свежей «сомятинки» пришлось отложить до лучших времен, поэтому ужинали тем, что привезли с собой.

И вот здесь изрядно подуставший читатель подумает: Ну, наконец-то! Все! Кончились приключения! Спешу вас огорчить! Нет, не закончились.

Тебе я делал знаки, 
И плавали в пакетике раки, 
А ты все не шла, меня подвела, - 
Такие дела...

(Слова из песни)

Понимаете, у нашего брата так принято: чтобы заглушить боль или жизненное разочарование, нам иногда хочется залить неприятности изрядным количеством спиртного. Ну, мы так устроены. Поэтому щуплый и слабый на алкоголь Игорек, употребив основательную долю крепкого напитка, воспрянул духом и загорелся новой идеей! Какой? Ну, с «сомятинкой», сами понимаете, у него не получилось, но ведь деликатесы на завтрак никто не отменял?!

Я не знаю, где он откопал «раколовку», да это теперь и не столь важно, но тумблер в голове Игоря щелкнул, полностью переключившись на добычу членистоногих. Маховик закрутился что есть силы: он где-то раздобыл веревку, приспособил груз и даже нашел, что использовать в качестве приманки для раков (опять же спасибо незабвенному Леонид Палычу).

Далее представьте себе картину: недурственно подвыпивший рыболов, тщедушно виляя худосочным телом, старательно раскручивает над собой здоровенную плетеную корзину, внутри которой находится добрая половина силикатного кирпича, и с разгона пытается забросить ее в воду…

Представили? Вот только раколовка осталась на берегу, а Игорек улетел в реку. Да так далеко улетел, что мы вынуждены были его спасать, чтоб он вдруг не утонул на той самой ямке, в которой недавно пытался ловить сомов.

Вдоволь наглотавшись воды, новоявленный рыболов наконец-то успокоился, и до утра в лагере было тихо.

Наконец-то успокоились звезды, перестав строить нам козни. Они, ритмично подмигивали мне крохотными огоньками, заполонив все небо…

Восход принес новый день. Природа ожила. Пришли в чувство и некоторые рыболовы, но, как говорится в известном анекдоте: «клево» было вчера. Мы целый день всей честной компанией вымучивали рыбу поштучно и лишь благодаря объединенным усилиям еле-еле наскребли на котелок ухи.

У меня полный, ничем не прикрытый нуль, ни одного удара на спиннинг.

И тут, что бы вы думали? Очевидно, за проявленное упорство и настойчивость фортуна проявляет к нашему Игорьку благосклонность! Представьте себе, он первый раз в жизни берет в руки спиннинг и ловит сначала одну полуторакилограммовую щуку, и тут же, чуть погодя, вторую! Вот вам и теоретик…

Мы сидели с ним у небольшого обрыва в душистых зарослях дикой мяты. Игорек, крепко зажав рыбу в руках, тыкал пальцем то в пятнышки, то в оранжевые перышки, то пробовал на остроту щучьи зубки… и без умолку трещал о том, какая же это прекрасная рыба. Он в подробностях рассказал мне, как она подошла, как клюнула, продемонстрировал мне свою уловистую, ничем не примечательную «вертушку» красного цвета, которой «завалил» две приличных рыбы.

С тех пор прошло много лет. Виски у моих друзей основательно покрылись серебром. Андрюшка с Юлей открыли собственный бизнес, и мы видимся довольно редко. Виталькина рука зажила и даже следа не осталось. Лешка по-прежнему ремонтирует автомобили и иногда вывозит нас на речку, а наш друг Игорек, увы, покинул этот бренный мир.

У меня в жизни было много рыбалок, успешных и не очень, веселых, добычливых, унылых, но та, оказалась самой невезучей, потому, наверное, и запала в душу по-особенному.

Классификация шнуров и удилищ для нахлыста

Нахлыст, как способ рыбной ловли с каждый годом завоевывает все больше и больше сторонников.

С развитием спроса на нахлыстовые снасти в Украине, наконец-то стали появляться в продаже удочки, катушки, шнуры, приманки и прочие принадлежности для рыбалки этим замечательным способом.

Новичку легко потеряться в огромном разнообразии новоявленных и малопонятных названий, терминов и обозначений, чтобы постигнуть специфику подбора необходимой нахлыстовой снасти и разобраться с классификацией удилищ и шнуров, поскольку информация в различных источниках иногда подается противоречиво.

Нахлыст (англ. Fly fishing), отличается от прочих видов рыбной ловли тем, что приманкой служит искусственная имитация различных летающих и плавающих насекомых, которые принято называть объединительным словом «мушка». Поскольку приманки в нахлысте изначально используются очень легкие (при их изготовлении используются такие невесомые материалы, как перья птиц, пряжа, нитки и т.д.), они не могут участвовать в забросе в качестве грузика, как это, например, происходит при фидерной, матчевой или спиннинговой ловле.

Роль груза при ловле нахлыстом выполняет непосредственно шнур, а вернее его первые несколько метров длины, которые нахлыстовики называют «головой». Именно эта часть шнура и является «грузом». Процесс заброса приманки происходит следующим образом: рыболов разгоняет в воздухе определенное количество шнура и тот после посыла вперед по инерции утягивает за собой легкую приманку, забрасывая ее далеко вперед.

Удочка

Главный фактор, который отличает нахлыстовую снасть от любой другой - это обязательное соответствие класса удилища и класса шнура, то есть, если у вас удилище, к примеру, пятого класса, то, соответственно и шнур (за редким исключением) должен быть пятого класса.

Если взять в руки обыкновенную поплавочную удочку с глухой оснасткой (на которую ловят большинство рыболовов), вы  можете установить на нее, в зависимости от задач леску любого диаметра: 0,12 или 0,14; 0,18 или 0,25. Гармоничность снасти от этого особо не нарушится. Тоже происходит и со спиннингом: поставьте шнур диметром 0,08; 0,10, 0,12 или даже 0,14 на легкую «палочку» и ваша снасть (в рамках заявленного кастинга) сможет сносно забрасывать приманки.

В нахлысте все не так. Здесь удилища и шнуры распределяются строго по классам (мощности), в зависимости от веса приманки, и нарушать это соответствие не рекомендуется.

Шнур

Новичкам необходимо знать, что в нахлысте существует определенный единый стандарт классификации шнуров, принятый Американским объединением производителей нахлыстового снаряжения (AFTMA).

За основу шаблона взяты первые тридцать футов шнура (примерно девять метров), которые и обеспечивают первоначальную нагрузку удилища при забросе, что позволяет нахлыстовикам производить дальний заброс легких мушек.

Долгое время нахлыстовых классов насчитывалось всего пятнадцать (с 1 по 15), причем каждый класс примерно соответствовал определенному размеру и массе пойманной рыбы, а также весу и объему приманки (по принципу малый класс для маленькой рыбы, большой класс для большой рыбы).

Класс удилища и шнура

Некоторые удилища имеют двойную классификацию и могут маркироваться, например двойными цифрами 4/5 или 7/8. Это означает, что данная удочка может одинаково хорошо управляться со шнуром обоих классов.

Первым классом (удилище плюс шнур) удобно ловить, например, уклейку, поскольку деликатное удилище и легкий шнур делают снасть очень чувствительной, легкой, гармоничной, позволяя, посылать довольно далеко миниатюрные невесомые мушки, связанные на мелких крючках.

Пятнадцатый класс предназначается для ловли крупных марлинов и прочих знатных морских рыб, где требуется особая мощь и выносливость снасти.

Постепенно, с развитием технологий, которые дали возможность значительно усовершенствовать нахлыстовые удилища, делая их все более легкими и прочными, появился нулевой класс, а затем практически одновременно шестнадцатый, семнадцатый и восемнадцатый классы, позволяющие ловить огромных морских монстров.

Не так давно на рынке появились еще два класса самых легких нахлыстовых удилищ: два ноля и три ноля. Таким образом, общее число существующих на сегодняшний день классов достигло цифры двадцать один.

Характеристика классов

Удилища от нулевого до второго класса позволяют ловить мелкую рыбу в тихую безветренную погоду, иначе ветер может изменять траекторию полета, усложняя процесс ловли. Обычно такая рыбалка происходит на небольших речушках и озерцах с небольшой глубиной, где в качестве приманки применяются мелкие сухие (плавающие на поверхности) и небольшие мокрые (тонущие) подгруженные свинцом мушки, имитирующие утонувших насекомых или насекомых, которые обитают в толще воды (нимфы).

Удилища небольших  классов, как правило, имеют небольшую длину (около семи футов).

Третий и четвертый класс нахлыстовых удилищ считаются переходными от очень легких к средним снастям. Как правило, они длиннее (около двух с половиной метров) и позволяют использовать более объемные мушки и даже мелкие стримеры (имитации небольших рыбок), ориентированных на ловлю мелких хищных рыб.

Удилища пятого и шестого класса считаются универсальными (по этой причине они являются и наиболее популярными среди нахлыстовиков) и позволяют производить ловлю на средних реках с течением и больших озерах. Эти удочки лучше всего подходят для ловли голавля, язя, красноперки, окуня, жереха и даже небольшой щуки, поскольку снасть позволяет производить заброс стримерами около пяти сантиметров длиной.

Средняя дистанция заброса нахлыстовой снасти составляет примерно около пятнадцати метров, чего, как правило, более, чем достаточно, чтобы поймать любую, даже самую пугливую рыбу.

Удилища пятого и шестого класса чаще всего (благодаря их универсальности) рекомендуют начинающим для освоения нахлыстового заброса. Этими удочками можно поймать и уклейку на сухую мушку, и хариуса на нимфу и щуку на стример.

Удилища седьмого и девятого класса уже предназначаются для ловли более серьезных рыб (мелкую сухую мушку этой снастью не закинешь), таких как крупная щука, лосось, кумжа и позволяют комфортно ловить на море, давая возможность забрасывать тяжелые объемные приманки.

Начиная с удилища десятого класса, уже ловят морскую рыбу, а также крупную чавычу и тайменя.